Женщина в ярко-красном костюме повела Еву по стеклянной галерее, откуда открывался головокружительный вид на Манхэттен. В галерее раздавалась негромкая музыка, которую Ева не узнала и пожалела, что в детстве и юности ей было не до прекрасного.

В конце галереи женщина остановилась, улыбнулась холодной улыбкой и сказала в невидимый микрофон:

– Лейтенант Даллас, сэр.

– Пригласите ее, Каро. Спасибо.

Каро в очередной раз сунула в прорезь карточку, и стена откатилась в сторону.

– Прошу, лейтенант.

– Благодарю.

Ева проводила ее взглядом – столь грациозная походка на трехдюймовых каблуках казалась ей цирковым номером – и со вздохом вошла в кабинет Рорка.

Как она и предполагала, кабинет оказался весьма внушительным. Но при всей фантастичности панорамы громоздящегося внизу Нью-Йорка, изысканности темно-синей и изумрудной мебели и необычности многослойного потолка в кабинете доминировал человек за письменным столом. Она просто не могла оторвать от него взгляд!

Рорк встал и ослепил ее улыбкой.

– Лейтенант Даллас! – протянул он, утрируя свой занятный ирландский акцент. – Видеть вас – удовольствие, как всегда.

– Не знаю, что будет с вашим удовольствием, когда я закончу.

Он приподнял бровь.

– Сначала начните, а там видно будет. Кофе?

– Не пытайтесь меня отвлечь, Рорк!

Ева старалась держаться строго официально, но любопытство все-таки победило, и она оглядела помещение. Удалив крышу, здесь вполне можно было бы сажать вертолеты. Вся начинка первоклассного отеля: автоматизированный бар, мягкое кресло для отдыха с встроенным пультом, при помощи которого можно было управлять всей видео – и аудиоаппаратурой, огромный экран на стене, в данный момент потушенный. Слева – распахнутая дверь в укомплектованную ванную с джакузи и кабиной-сушилкой, справа – стандартное офисное оборудование высочайшего класса.

Рорк наблюдал за ней с учтивой улыбкой.

– Как насчет экскурсии, Ева?

– Обойдусь. Не понимаю, как вы здесь работаете… – Она развела руками, указывая на прозрачные стены. – На открытом месте.

– Не люблю замкнутого пространства. Желаете присесть? Или предпочитаете пройтись?

– Предпочитаю стоять. У меня к вам вопросы, Рорк. Вы вправе потребовать присутствия адвоката.

– Я арестован?

– В данный момент – нет.

– Тогда не буду беспокоить адвокатов раньше времени. Спрашивайте.

Ева смотрела ему прямо в глаза, но при этом следила за его руками, зная, что руки всегда выдают чувства. Однако Рорк, очевидно, тоже это знал и небрежно засунул их в карманы брюк.

– Меня интересует позавчерашний вечер, между восемью и десятью часами. Где вы в это время находились?

– Кажется, здесь – до восьми с минутами. – Он вынул одну руку из кармана и нажал какие-то клавиши. – Да, точно. Я выключил монитор в восемь семнадцать, покинул здание и поехал домой.

– Сами или с водителем?

– Сам. Я держу здесь машину. Зачем ставить работников в зависимость от моего настроения?

– Надо же, как демократично! – «И очень неудобно», – добавила про себя Ева: она предпочла бы, чтобы у него оказалось твердое алиби. – Что потом?

– Выпил бренди, принял душ, переоделся. У меня был назначен поздний ужин с одним человеком.

– Насколько поздний? Что за человек?

– Я прибыл на место ровно к десяти. Не люблю опаздывать. Я был в гостях у Мадлен Монмар.

Ева вспомнила роскошную блондинку с чувственным ртом и миндалевидными глазами.

– Актриса?

– Да. Кажется, мы с ней повздорили. Вам от этого легче?

Она пропустила сарказм мимо ушей.

– Кто-нибудь может подтвердить, где вы были между восемью семнадцатью и десятью вечера?

– Возможно, меня видел кто-то из слуг. Но я слишком хорошо им плачу, так что, боюсь, они подтвердят любые мои слова. – Он нахмурился. – Еще одно убийство?

– Лола Старр, проститутка с лицензией. В ближайший час прессе будут сообщены кое-какие подробности.

– Но не все?

– Вы могли бы соорудить глушитель для старинного пистолета, Рорк?

Выражение его лица не изменилось.

– Когда-то увлекался подобными вещами. У вас утомленный вид, Ева. Наверное, всю ночь не смыкали глаз?

– Такая работа. Вы были знакомы с Лолой Старр?

Она запустила руку в портфель и достала фотографию, найденную в квартире Лолы: милая девушка-эльф с бойкой улыбкой до ушей.

Фотография легла на стол, и глаза Рорка сверкнули. На сей раз Ева расслышала в его голосе нечто, напоминающее жалость.

– Разве в таком юном возрасте выдают лицензию?

– Четыре месяца назад ей исполнилось восемнадцать. В день своего восемнадцатилетия она подала запрос о выдаче лицензии.

– Господи, о чем она думала?! – Рорк оторвался от фотографии и поднял глаза на Еву; в них действительно читалась жалость. – Нет, я не был с ней знаком. Проститутки – это не для меня. Дети тоже. – Он взял фотографию, обошел стол и подал ее Еве. – Сядьте.

– Вы когда-нибудь…

– Да сядьте вы, черт возьми!

Он с внезапной яростью схватил ее за плечи и принудил опуститься в кресло. От неожиданности она едва не выронила портфель, из него на пол высыпались фотографии Лолы – уже без бойкой улыбки до ушей.

Ева могла бы дотянуться до них первой – реакция у нее была не хуже, чем у Рорка. Но что-то заставило ее помедлить – возможно, она хотела, чтобы он это увидел.

Рорк нагнулся и поднял фотографию, сделанную на месте преступления. Его глаза расширились.

– Господи боже мой! – проговорил он чуть слышно. – И вы считаете, что я на такое способен?

– То, что я считаю, к делу не относится. Я расследую… – Она осеклась, почувствовав на себе его разъяренный взгляд.

– Считаете, что я способен на такое?! – повторил он еще тише, еще более зловеще.

– Нет. Я просто выполняю свою работу.

– Дрянь, а не работа!

Она собрала фотографии и закрыла портфель.

– Не без этого…

– Как вы можете спать по ночам, насмотревшись на такие прелести?!

Ева вздрогнула. Через мгновение она пришла в себя, но от него ничего нельзя было скрыть. Ее болезненная реакция заинтриговала Рорка, ему даже стало совестно, что он причиняет ей мучения.

– Мне помогает уверенность, что я доберусь до мерзавца, который это совершил! – Ева вскочила и взглянула на него в упор. – Дайте пройти!